Читайте отзывы о Дневник памяти - Николас Спаркс

Книга популярнейшая, а меня не проняла великая лубофф.nКазалось бы, как в одном сюжете могут сочетаться сухарь и слезовыжималка, но они сочетались.nВ молодых Ноя и Элли не поверила. Ной ещё куда ни шло со скрипом. Ветеран войны, до фронта работал на металлоломе. Одновременно сентиментальный, нежный и стеснительный как выпускник английского пансиона. Стихи и гитара. Его фронтовое прошлое и опыт жизни на севере будто испарились.nВсё же Ной не картонка. Зато Элли - заводная игрушка. Завод кончился с отъездом из Нью-Берна. Через 14 лет кто-то нашёл в серванте ключ и включил девушку в жизнь.nУ героев за окном вроде бы консервативный юг 1946 года, а юг не чувствуется. Любовь тоже внешняя, телесная. Бритые женские ноги и небритые мужские щёки. Объём и так небольшой, сосредоточенность на телесном вытеснила всё остальное.nПарочка убеждает меня в своей такой возвышенной любви до гроба, сохранённой через года, а я думаю о таймере у деревенской печки. Старый отремонтированный Ноем дом. 1946 год, большая кухня под дровяную плиту, наверное. И тут вдруг печка с пароваркой. Микроволновки запатентовали в декабре 1945-го. Значит, в технооснащении кухни Ной впереди планеты всей.nВ сюжетной линии о старости сперва оживилась. Страдающий Ной и забывшая его жена в доме престарелых. А закончилось всё засосом. И письмом от 74-летней старушки мужу, что он "её самый лучший любовник". Дети остались ярлычками с именами, а как бы высокая лубофф расцвела и процветала.nВ общем, в Ное и Элли я увидела автора, пышущего здоровьем и желаниями мужчину среднего возраста. Надеюсь, Википедия не врёт, и фильм реально лучше.nЕсли бы я впервые читала Спаркса, то знакомство бы и закончилось на деревянном "Дневнике памяти". Его же "Тихая гавань" на порядок милее. Там и женщины настоящие.