Химера у колодца неожиданно подняла голову, словно прислушиваясь к чему-то. Злобно сверкнули маленькие красные глазки на каменном лице, отдалённо напоминающем человеческое.
«Не может быть!» - подумала Ангелика и, бросив ведро, стремительно побежала вниз по тропинке: со стороны селения доносился странный гул, словно кто-то разбил гигантский улей.
«Успеть, только бы успеть!..» - билось пойманной бабочкой, но Ангелика опоздала: блестящая невесомая пыль тонким слоем покрыла землю.
По улицам, как во сне, бродили люди, собирая монеты, заманчиво сиявшие то там, то здесь. Набирая полные пригоршни, мужчины и женщины разбрасывали их вокруг себя, как зерно, или со смехом бросали ими друг в друга – … безумие вновь завладело селением. Оно не коснулось только детей. И Ангелики.
Пробиваясь сквозь толпу, она заметила, что людей становится меньше: превращаясь в полупрозрачную дымку, они исчезали – золотая пыль, горя всё ярче, забирала свою дань.
- Снова эти проклятые монеты! То спасают, то несут гибель!.. – Ангелика со злостью отшвыривала холодные звякающие груды, настойчиво устремляясь вперед.
ТЕМНОМИР
Он не был жестоким - или пытался убедить себя в этом.
Ему иногда намекали, что к своим собакам и лошадям он более чуток, чем к людям. «Разве издевательство над животными, но доброе отношение к остальным – признак человечности?» - усмехался он, точно зная, что ни один зверь не всадит ему нож в спину и не подсыплет яд…
Он был одинок, потому что мог позволить себе любую роскошь, кроме доверия. Но часто, просыпаясь в холодном поту, понимал, что больше боится собственного страха, а не ожидаемого убийцы.
У него была власть, но это было спорно. Подчиняя свою жизнь нуждам подданных, он зависел от их настроений. В конце концов, как бы ты всех не устраивал, всегда найдутся те, кто думает иначе.
Судачили, что у него был скелет в шкафу, даже много шкафов,
содержимого которых хватало на целое кладбище. Его это мало заботило – он и так жил в постоянном напряжении, как хищник, готовящийся к прыжку.
Жил?..
Неясный шум прервал его размышления, и он резко отвернулся от узкого стрельчатого окна.
В комнату ввалились запыхавшиеся стражники, в руках которых извивалось нечто, напоминавшее оживший огонь.
-Что происходит? – спокойно спросил он.
-Простите, господин. Воришку поймали – околачивалась под окнами. Вот, взгляните – наемник протянул ему маленький, блестящий предмет: золотую заколку-бабочку.
- Это не моя вещь…
Он неслышно подошел к хрупкой фигурке, застывшей между двумя стражами, и откинул с ее лица спутанные пряди.
-Но и не твоя, верно, девочка?
На сером от пыли лице блеснули холодные синие глаза.
-Верно. Только я – не воровка! Она извернулась и пнула одного из держащих ее по ноге. Второй затряс укушенной рукой. Оба чуть ослабили хватку – и девчонка оказалась свободной.
-Брыкается, … - выругались пострадавшие и двинулись было к ней, но были остановлены предупреждающим взглядом хозяина.
-Так откуда взялась эта чертова заколка?! – рявкнул он, надвигаясь на пленницу.
Она подняла голову и тихо бросила:
-Спросите об этом у одной из своих баб!
Ошеломленный, он молча сделал знак и охранники вышли.
Немного придя в себя, он осведомился:
- Ты… понимаешь, что говоришь?
- Говорю, как есть, - она пожала плечами. И повторю еще раз: ничего я не крала. Я нашла эту заколку и пришла сюда, чтобы вернуть ее владелице!
« Так я и поверил!» - хмыкнул он и сказал:
- Если ты здешняя, то знаешь, как поступают с ворами. Хотя я не вешаю детей.…Пока.
- Зато вешаешь родителей! – зло выкрикнула она. Ты можешь не верить, мне все равно! Но если ты такой умный-разумный, как говорят, может, спросишь у любовницы, не теряла ли она чего-нибудь! А потом хоть в кипяток брось – умру спокойно, зная, что попала не к дураку.
Впервые в жизни он не знал, как реагировать. Смеяться или без лишней волокиты вздернуть эту рыжую упрямицу. Выбрал второе, но это было не в его правилах. К тому же его восхитил ее яростный отпор.
- Хорошо, - сказал он, - я отправлю посыльного, чтобы проверить твои слова, так как та, кому принадлежит заколка, больше здесь не живет. Но мне придется запереть тебя, пока я все не выясню.
- Делай, как знаешь, - устало прошелестела она.
К ее удивлению, за ней пришла благообразная пожилая женщина, которая отвела ее не в темницу, а во вполне пригодную для жилья комнату.
Оглядевшись, девушка обнаружила большой кувшин с водой и тарелку с чем-то съестным. Есть ей не хотелось. Умывшись, она свернулась на узкой кровати. В горле стоял ком, но плакать не получалось. Слез не было.
Сколько она себя помнила, у нее вообще ничего не было, кроме поношенного платья, имени да волос. Её назвали Эмиженой, но чаще всего она была безымянной «рыжей ведьмой».
Выросшая сиротой, Эмижена стала служанкой в одной грязной харчевне. Намеки полупьяных посетителей были не чище ненавистного заведения, но худшего пока не случилось.
Может быть, потому что она была остра на язык, может быть, какие-то силы все-таки берегли ее. К тому же девушку не били, опасаясь покалечить почти безропотную работницу. Но она понимала, что это не будет длиться вечно и не хотела такой жизни.
Найдя дорогую заколку женщины, которая, по слухам, была не менее дорога правителю Северного княжества, Эмижена решила вернуть вещицу, и, если получится, поступить в услужение к влиятельной особе. Но вместо этого, похоже, Эмиженой будет распоряжаться покровитель этой дамы – в худшем случае. В лучшем – просто повесит. Или еще что-нибудь… Она то, умница, сама ему подсказала – хоть вари!
Вообще-то девушка сама не понимала, что на нее нашло. Мужчинам она не доверяла. Временами ее трясло от их выходок, и она клялась себе убить всех до единого, но дальше этого дело не шло. Всерьез ненависти к ним она не испытывала, а что касается любви… Ей было не до того. Да и не очень верила она в любовь, проходившую мимо нее.
«Попал под горячую руку, - мрачно подумала Эмижена. Пусть не думает, что он один может быть таким вспыльчивым и что только ему это позволено»
Она бы, наверное, смеялась, узнав, что Темномир Эмесский, властитель Северного княжества, думал именно так, как ему не следовало. Видимо, суровый климат повлиял на его характер. В Эмессе его либо обожали, считая героем, либо, считая его методы правления слишком жесткими, боялись. Но одинаково подчинялись законам - не потому, что не хотели их нарушать, а потому, что опасались в случае чего попасть в руки своего повелителя. Впрочем, некоторые шли на риск…
Середины не было. Было шаткое равновесие.
Эмижена, сама того не ведая, его нарушила.
Раздосадованный Темномир не мог найти себе места. Он ходил по просторной конюшне, сминая сапогами свежую солому, и тихо ругался. Любимый вороной Темномира тревожно прял ушами, чувствуя настроение хозяина. Тот рассеянно погладил холку коня и прислонился к деревянной балке.
Вернувшийся несколько часов назад посланец доложил, что заколка действительно была потеряна и вручил Темномиру
«Не может быть!» - подумала Ангелика и, бросив ведро, стремительно побежала вниз по тропинке: со стороны селения доносился странный гул, словно кто-то разбил гигантский улей.
«Успеть, только бы успеть!..» - билось пойманной бабочкой, но Ангелика опоздала: блестящая невесомая пыль тонким слоем покрыла землю.
По улицам, как во сне, бродили люди, собирая монеты, заманчиво сиявшие то там, то здесь. Набирая полные пригоршни, мужчины и женщины разбрасывали их вокруг себя, как зерно, или со смехом бросали ими друг в друга – … безумие вновь завладело селением. Оно не коснулось только детей. И Ангелики.
Пробиваясь сквозь толпу, она заметила, что людей становится меньше: превращаясь в полупрозрачную дымку, они исчезали – золотая пыль, горя всё ярче, забирала свою дань.
- Снова эти проклятые монеты! То спасают, то несут гибель!.. – Ангелика со злостью отшвыривала холодные звякающие груды, настойчиво устремляясь вперед.
ТЕМНОМИР
Он не был жестоким - или пытался убедить себя в этом.Ему иногда намекали, что к своим собакам и лошадям он более чуток, чем к людям. «Разве издевательство над животными, но доброе отношение к остальным – признак человечности?» - усмехался он, точно зная, что ни один зверь не всадит ему нож в спину и не подсыплет яд…
Он был одинок, потому что мог позволить себе любую роскошь, кроме доверия. Но часто, просыпаясь в холодном поту, понимал, что больше боится собственного страха, а не ожидаемого убийцы.
У него была власть, но это было спорно. Подчиняя свою жизнь нуждам подданных, он зависел от их настроений. В конце концов, как бы ты всех не устраивал, всегда найдутся те, кто думает иначе.
Судачили, что у него был скелет в шкафу, даже много шкафов,
содержимого которых хватало на целое кладбище. Его это мало заботило – он и так жил в постоянном напряжении, как хищник, готовящийся к прыжку.
Жил?..
Неясный шум прервал его размышления, и он резко отвернулся от узкого стрельчатого окна.
В комнату ввалились запыхавшиеся стражники, в руках которых извивалось нечто, напоминавшее оживший огонь.
-Что происходит? – спокойно спросил он.
-Простите, господин. Воришку поймали – околачивалась под окнами. Вот, взгляните – наемник протянул ему маленький, блестящий предмет: золотую заколку-бабочку.
- Это не моя вещь…
Он неслышно подошел к хрупкой фигурке, застывшей между двумя стражами, и откинул с ее лица спутанные пряди.
-Но и не твоя, верно, девочка?
На сером от пыли лице блеснули холодные синие глаза.
-Верно. Только я – не воровка! Она извернулась и пнула одного из держащих ее по ноге. Второй затряс укушенной рукой. Оба чуть ослабили хватку – и девчонка оказалась свободной.
-Брыкается, … - выругались пострадавшие и двинулись было к ней, но были остановлены предупреждающим взглядом хозяина.
-Так откуда взялась эта чертова заколка?! – рявкнул он, надвигаясь на пленницу.
Она подняла голову и тихо бросила:
-Спросите об этом у одной из своих баб!
Ошеломленный, он молча сделал знак и охранники вышли.
Немного придя в себя, он осведомился:
- Ты… понимаешь, что говоришь?
- Говорю, как есть, - она пожала плечами. И повторю еще раз: ничего я не крала. Я нашла эту заколку и пришла сюда, чтобы вернуть ее владелице!
« Так я и поверил!» - хмыкнул он и сказал:
- Если ты здешняя, то знаешь, как поступают с ворами. Хотя я не вешаю детей.…Пока.
- Зато вешаешь родителей! – зло выкрикнула она. Ты можешь не верить, мне все равно! Но если ты такой умный-разумный, как говорят, может, спросишь у любовницы, не теряла ли она чего-нибудь! А потом хоть в кипяток брось – умру спокойно, зная, что попала не к дураку.
Впервые в жизни он не знал, как реагировать. Смеяться или без лишней волокиты вздернуть эту рыжую упрямицу. Выбрал второе, но это было не в его правилах. К тому же его восхитил ее яростный отпор.
- Хорошо, - сказал он, - я отправлю посыльного, чтобы проверить твои слова, так как та, кому принадлежит заколка, больше здесь не живет. Но мне придется запереть тебя, пока я все не выясню.
- Делай, как знаешь, - устало прошелестела она.
К ее удивлению, за ней пришла благообразная пожилая женщина, которая отвела ее не в темницу, а во вполне пригодную для жилья комнату.
Оглядевшись, девушка обнаружила большой кувшин с водой и тарелку с чем-то съестным. Есть ей не хотелось. Умывшись, она свернулась на узкой кровати. В горле стоял ком, но плакать не получалось. Слез не было.
Сколько она себя помнила, у нее вообще ничего не было, кроме поношенного платья, имени да волос. Её назвали Эмиженой, но чаще всего она была безымянной «рыжей ведьмой».
Выросшая сиротой, Эмижена стала служанкой в одной грязной харчевне. Намеки полупьяных посетителей были не чище ненавистного заведения, но худшего пока не случилось.
Может быть, потому что она была остра на язык, может быть, какие-то силы все-таки берегли ее. К тому же девушку не били, опасаясь покалечить почти безропотную работницу. Но она понимала, что это не будет длиться вечно и не хотела такой жизни.
Найдя дорогую заколку женщины, которая, по слухам, была не менее дорога правителю Северного княжества, Эмижена решила вернуть вещицу, и, если получится, поступить в услужение к влиятельной особе. Но вместо этого, похоже, Эмиженой будет распоряжаться покровитель этой дамы – в худшем случае. В лучшем – просто повесит. Или еще что-нибудь… Она то, умница, сама ему подсказала – хоть вари!
Вообще-то девушка сама не понимала, что на нее нашло. Мужчинам она не доверяла. Временами ее трясло от их выходок, и она клялась себе убить всех до единого, но дальше этого дело не шло. Всерьез ненависти к ним она не испытывала, а что касается любви… Ей было не до того. Да и не очень верила она в любовь, проходившую мимо нее.
«Попал под горячую руку, - мрачно подумала Эмижена. Пусть не думает, что он один может быть таким вспыльчивым и что только ему это позволено»
Она бы, наверное, смеялась, узнав, что Темномир Эмесский, властитель Северного княжества, думал именно так, как ему не следовало. Видимо, суровый климат повлиял на его характер. В Эмессе его либо обожали, считая героем, либо, считая его методы правления слишком жесткими, боялись. Но одинаково подчинялись законам - не потому, что не хотели их нарушать, а потому, что опасались в случае чего попасть в руки своего повелителя. Впрочем, некоторые шли на риск…
Середины не было. Было шаткое равновесие.
Эмижена, сама того не ведая, его нарушила.
Раздосадованный Темномир не мог найти себе места. Он ходил по просторной конюшне, сминая сапогами свежую солому, и тихо ругался. Любимый вороной Темномира тревожно прял ушами, чувствуя настроение хозяина. Тот рассеянно погладил холку коня и прислонился к деревянной балке.
Вернувшийся несколько часов назад посланец доложил, что заколка действительно была потеряна и вручил Темномиру