Вторая-приземистая, крепкая, не сдает позиций, стоит на своем, говорит низким твердым голосом:
— Не полосатый!
Первая выше второй на голову, старше на 1,5 года. Я их называю-Жилин и Костылин.
Жилин-это Яна, внучка. Костылин-мне дочка Карина. Устала слушать. Почти час одно и тоже. Сидят уже едят и продолжают спор. Разняла, разогнала по разным углам. Недовольно сопят, но сидят тихо, пытаются поиграть каждая в свою игру.
Минут через десять слышу:
— Яна, слушай меня! Это, Яна, одеяло!
— Нет, это, Карина, плед!
— Одеяло!
— Плед!
— Одеяло!
— Плед!
— Так! Вы меня утомили! Это одеяло в пледе и плед в одеяле! Садитесь лучше рисовать. Вот, вам, карандаши, ручки, мелки.
— Рисовать, Яна, лучше ручкой!
— Нет, Карина, рисовать лучше карандашом!
— Ручкой!
— Карандашом.
— Идите обе убирайте в комнате свои игрушки на место, если не можете не спорить.
— Мы лучше рисовать будем, да, Яна?
— Да, мы лучше порисуем.
Вроде утихомирились. Изрисовали, и карандашами, и ручками, и красками, почти целый альбом. У меня их рисунков сохранено два огромных старинных чемодана. Иногда любуются на свои картины.
Лето 2007г. Налила обоим из одного пакета по стакану кефира. Пьют. Тут же начали спорить. Карина почти всегда начинает:
— У меня, Яна, кефир ляблочный! А у тебя, Яна, эльписиновый.
— Это у тебя, Карина-липисиновый, а у меня лябочный!
— Нет у тебя!
— Нет у тебя!
— Так, у вас у обоих одинаковый кефир! Кефирный! А никакой-нибудь там простой кефир! Это — самый настоящий кефирный кефир! — это произношу уже я, подъехала до кучи спорщиков малых с обширнейшими познаниями о кефирах.
2011г. Зима. Выходим утром из дома, кругом снега нападало не пройти. Торопимся в школу. Начинают загребать себе снег и ногами и руками. Пытаются тут же налепить снеговиков. Карина говорит:
— А знаешь, Яна, снег-то совсем и не липкий.
Яна не соглашается:
— Снег совсем липкий.
— Нет, совсем не липкий.
— Липкий.
— Не липкий.
А сами в момент спора с огромной скоростью пытаются скатать колобков для снеговиков. Чуть в школу не опоздали из-за липкого-нелипкого снега и их жгучего желания построить снеговиков. Получились пока двухэтажные, вернулись со школы достроили им головы, как полагается с глазками, ручки с метелками и у меня выпросили морковки для носов.
Не берёт, моих девушек, в их спорах, пока ни время, ни возраст, ни подрастающий умишко. На чём стояли, на том и стоим и похоже ещё долго стоять будем. У обоих твёрдая платформа подведена под упрямство. Но годам к пятнадцати всё у них прошло. Мирно общаются. Переросли.
Здесь я собрала все споры, записанные мною за ними за несколько лет.
Поспорим друзья, нам иначе нельзя.
Сидят две красавицы и спорят не переставая. Спорят до соплей, до драки. Ровно двумя словами.
— Полосатый!
— Не полосатый!
Первая- тонкая, звонкая, длинная, несгибаемая, как палка, вещает тонким, ноющим голоском:
— Полосатый!
Вторая-приземистая, крепкая, не сдает позиций, стоит на своем, говорит низким твердым голосом:
— Не полосатый!
Первая выше второй на голову, старше на 1,5 года. Я их называю-Жилин и Костылин.
Жилин-это Яна, внучка. Костылин-мне дочка Карина. Устала слушать. Почти час одно и тоже. Сидят уже едят и продолжают спор. Разняла, разогнала по разным углам. Недовольно сопят, но сидят тихо, пытаются поиграть каждая в свою игру.
Минут через десять слышу:
— Яна, слушай меня! Это, Яна, одеяло!
— Нет, это, Карина, плед!
— Одеяло!
— Плед!
— Одеяло!
— Плед!
— Так! Вы меня утомили! Это одеяло в пледе и плед в одеяле! Садитесь лучше рисовать. Вот, вам, карандаши, ручки, мелки.
— Рисовать, Яна, лучше ручкой!
— Нет, Карина, рисовать лучше карандашом!
— Ручкой!
— Карандашом.
— Идите обе убирайте в комнате свои игрушки на место, если не можете не спорить.
— Мы лучше рисовать будем, да, Яна?
— Да, мы лучше порисуем.
Вроде утихомирились. Изрисовали, и карандашами, и ручками, и красками, почти целый альбом. У меня их рисунков сохранено два огромных старинных чемодана. Иногда любуются на свои картины.
Лето 2007г. Налила обоим из одного пакета по стакану кефира. Пьют. Тут же начали спорить. Карина почти всегда начинает:
— У меня, Яна, кефир ляблочный! А у тебя, Яна, эльписиновый.
— Это у тебя, Карина-липисиновый, а у меня лябочный!
— Нет у тебя!
— Нет у тебя!
— Так, у вас у обоих одинаковый кефир! Кефирный! А никакой-нибудь там простой кефир! Это — самый настоящий кефирный кефир! — это произношу уже я, подъехала до кучи спорщиков малых с обширнейшими познаниями о кефирах.
2011г. Зима. Выходим утром из дома, кругом снега нападало не пройти. Торопимся в школу. Начинают загребать себе снег и ногами и руками. Пытаются тут же налепить снеговиков. Карина говорит:
— А знаешь, Яна, снег-то совсем и не липкий.
Яна не соглашается:
— Снег совсем липкий.
— Нет, совсем не липкий.
— Липкий.
— Не липкий.
А сами в момент спора с огромной скоростью пытаются скатать колобков для снеговиков. Чуть в школу не опоздали из-за липкого-нелипкого снега и их жгучего желания построить снеговиков. Получились пока двухэтажные, вернулись со школы достроили им головы, как полагается с глазками, ручки с метелками и у меня выпросили морковки для носов.
Не берёт, моих девушек, в их спорах, пока ни время, ни возраст, ни подрастающий умишко. На чём стояли, на том и стоим и похоже ещё долго стоять будем. У обоих твёрдая платформа подведена под упрямство. Но годам к пятнадцати всё у них прошло. Мирно общаются. Переросли.